Театральная площадь. Орджоникидзе. 1942 г.

Мы с ребятами внимательно следили за развитием событий, волновались при голосовании членов Российского оргкомитета "Победа" и, конечно же, очень ждали положительного результата. И он пришел! Хочется надеяться, что настал момент, когда, наконец, подробно расскажут о сотнях памятников героям Великой Отечественной, воздвигнутых на территории республики. А пока мы встречаем лишь отрывочные сведения о том, что здесь было. Ведь книги наших военных историков Т. Худалова, А. Тедтоева, И. Тюленева, Н. Кононова, Д. Муриева изданы много лет назад и современной молодежи вряд ли известны... Разве что замечательная книга М. Бетоевой о героях войны, вышедшая совсем недавно. А очень хочется, чтобы об этом знали все.

Хорошо помню наши встречи с военным руководителем гимназии полковником Б. А. Цаликовым, потомственным артиллеристом, прошедшим всю Великую Отечественную. Школьникам было интересно все, что он предлагал: и занятия на строевом плацу, и участие в стрелковом кружке, и новинки "Красной звезды", "Военных знаний", "Советского патриота". Но главным являлось все-таки то, что он был участником той войны. И щедро делился тем, что видел сам. На фронт ушел добровольцем. Боевое крещение принял здесь, в нашей республике, под Моздоком, потом – Орджоникидзе, станица Архонская. Бои тяжелые, навсегда памятные. Сколько боевых товарищей потерял он тогда... Может, поэтому так хотел, чтобы о прошедшем знали все. И что интересно: работал он со старшеклассниками – у них вел занятия по расписанию. Но дружба с другими детьми начиналась у этого человека намного раньше: он считал своим долгом знать каждый коллектив гимназии и заинтересовать даже младших ребят военной историей своего края. Много ездил с ними по республике. И рассказывал. И показывал. И учил беречь память о тех, кто не вернулся...

Сколько братских могил посетили наши ребята! И рассказы ветерана на всю жизнь запали в юные души и, уверена, во многом поспособствовали воспитанию гражданственности у школьников. Да и бывает ли как-то иначе, если прикасаешься к святая святых – славным страницам нашей истории?!

Одним из первых монументальных памятников был десятиметровый обелиск, воздвигнутый в 1953 году на юго-восточной окраине селения Гизель, на братской могиле 200 советских солдат и офицеров, погибших смертью храбрых. На постаменте памятника выгравировано: "От трудящихся Северной Осетии и личного состава Орджоникидзевского военного училища МВД им. С. М. Кирова курсантам, солдатам, сержантам и офицерам, павшим в бою с фашистскими захватчиками в 1942 году при защите города Орджоникидзе". Среди похороненных – Герой Советского Союза младший сержант Петр Барбашов, закрывший 9 ноября 1942 года своим телом амбразуру вражеского дзота. Сколько цветов здесь бывает в дни праздников и торжеств, сколько благодарных слов потомков произносится у этого памятника.., а вот имена погибших мы так и не знаем...

В 1973 году в нашем городе, на площади Победы, был воздвигнут монумент в память о разгроме немецко-фашистских захватчиков под Владикавказом. Смотришь на него – и вспоминаются рассказы защитников нашей столицы.

...Осень 1942 года. Грозная, тревожная. Наступление врага на орджоникидзевском направлении продолжалось. Город и Военно-Грузинскую дорогу готовились защищать более пятнадцати полков (вместе с артиллерийскими и минометными), шесть отдельных батальонов, саперная бригада и формирования из населения: североосетинская бригада народного ополчения, бригада партизанских действий, истребительные батальоны и команды МПВО.

...Еще вчера Владикавказ светился тенистым липовым сквером на Пролетарском проспекте, великолепным парком, аллеи которого сбегают к Тереку, красивой панорамой гор, чистыми, уютными улицами, музеями, институтами, веселым перезвоном трамваев. А теперь...

В те дни город было не узнать. Он стал поистине фронтовым. Его улицы превратились в крепкие узлы сопротивления, ощетинившись противотанковыми ежами. У Кировского моста, на углу Тифлисской, были сооружены железобетонные доты и дзоты. На каждом перекрестке патрули с нарукавными повязками проверяли документы. Мощная бомбардировка с воздуха превратила некоторые жилые дома, общественные здания в груды развалин. А у подъездов больших домов на улице Маркуса, в Музейном переулке – надписи: "Вход в бомбоубежище".

Передовая линия приблизилась к западной окраине Владикавказа. Именно в этот критический момент, 2 ноября, сюда прибыл командующий Закавказским фронтом генерал армии И. В. Тюленев. Военный совет подтвердил, что здесь, под стенами Владикавказа, решается судьба Кавказа, его необходимо оборонять до последней возможности. Тогда-то в городе и объявили осадное положение. Круглосуточно под бомбами врага работали предприятия, поставлявшие фронту взрывчатку, мины, минометы, пищу, одежду. Формировались и вступали в бой отряды самообороны, истребителей танков.

Известно, что в ночь на 3 ноября командующий группой армии "А" генерал Клейст дал войскам напутствие: "С богом, на штурм Владикавказа!" Фашисты настолько были уверены в успехе, что он назначил на 7 ноября парад победителей в городе с вручением железных крестов от имени фюрера покорителям Кавказа.

Однако враг встретил упорное сопротивление. Ударная группировка не смогла прорвать фронт на данном направлении. Оборонявшиеся части стояли до последнего. Лишь отдельным танкам удалось проскочить к окраине города.

Но сколько же наших воинов полегло здесь... Именно об этом напоминают нам многочисленные обелиски, установленные по всей Осетии.

Аллея Славы... Священное место Владикавказа. Стоим у братской могилы офицеров и солдат Красной армии, павших здесь, защищая Родину, или умерших от ран в госпиталях. Сколько же их? Ведь потери были огромными. В республике постоянно действовали 25 госпиталей, а еще останавливались сроком до одного месяца 26 эвакоприемников. Это в нашей-то маленькой Осетии!

Братские могилы... сколько их на Аллее Славы... Вот братская могила бойцов и командиров Орджоникидзевского истребительного батальона НКВД. Более 30 человек покоятся здесь. Пожалуй, о каждом из этих ребят можно было бы рассказать отдельно, как и о разведчиках из дивизии НКВД, которые покоятся рядом. X. Бачиев, И. Фидаров, М. Коняхин, В. Бигулаев, Б. Фидаров, А. Филоненко... Несколько слов – хотя бы о последнем. Старший лейтенант, человек удивительной смелости. Его кавалерийский эскадрон появлялся – как вихрь и неизменно переходил в атаку. Так было и в тот день. Немцы активно готовились к встрече Нового 1943 года. Даже елку нарядили. Но разведбатальон не дал им отметить праздник. Внезапная ночная атака, как рассказывает ветеран дивизии НКВД В. Э. Бураковский, началась без стрельбы, разведчики били немцев малыми саперными лопатками, а затем пошли в ход и гранаты. Ошеломленные гитлеровцы, бросив новогоднюю елку, поспешили укрыться в окопах и траншеях. Вот тогда-то и вступил в бой эскадрон А. Филоненко, после чего и остальные разведчики ринулись в траншеи. Бой был коротким. Но сколько людей полегло... И, конечно, список имен здесь, на памятнике, далеко не весь... А впрочем, как и везде... Лежат они в братских могилах – разведчики и истребители, артиллеристы и связисты...

86 участников Великой Отечественной похоронены в братских могилах БМК. На мемориальных досках золотыми буквами тоже записаны их имена. В Архонском сквере – могилы тех, кто пал здесь смертью храбрых в суровую годину войны. Потомки читают сегодня на памятнике воинам имена солдат и офицеров. Русские, осетины, грузины, армяне, азербайджанцы, дагестанцы, кабардинцы, адыгейцы, удмурты, молдаване... У всех была одна цель – отстоять Родину. И они ее отстояли. Недаром в стихах так правильно сказано: "И Терек наш сумели защитить сыны России. Слава им вовеки!" Великая благодарность этим людям будет передаваться из поколения в поколение. И в этом, конечно – высшая справедливость.

А район Моздока, по признанию самих фашистов, стал для них "долиной смерти". Упорное сопротивление и контратаки наших войск сильно ослабили группировку врага.

Кажется, нигде так близко, как в этих местах, не смотрят на нас звезды, нигде не живет так близко от человека суровая память войны. Памятник тем четыремстам солдатам и офицерам. Прямо на нас смотрит этот застывший в камне советский воин, напутствуя: помните!

К сожалению, имена многих воинов так и остались неизвестными, хотя списки, имевшиеся в сельсовете, были составлены военным комиссариатом сразу же после освобождения Моздока. Однако сколько имен так и не смогли восстановить, о ком до сих пор жены, дети не имеют никаких сведений, кроме скупых строк: "Пропал без вести".

...У каждого из нас – своя жизнь. А память – общая. И история – общая. И так будет всегда. Потому что мы – земляки. Потому что мы – россияне!

Да, пути к Владикавказу защищала вся республика. В 1965 году в селении Эльхотово состоялось захоронение останков неизвестного солдата.

А в 1975 году был воздвигнут монумент защитникам "Эльхотовских ворот". Именно в этом месте в сентябре–декабре 1942 года в результате ожесточенных боев наши воины-герои остановили и разгромили группировку немецко-фашистских войск. В братской могиле – 6 офицеров и 426 бойцов, погибших в кровопролитных сражениях. Эльхотовцы высадили возле памятника мемориальный ореховый сад.

Тогда, осенью 1942-го, спасением для гитлеровцев могло стать узкое Суарское ущелье. Именно через него противник мог пройти к Военно-Грузинской дороге, по которой под Владикавказ из Закавказья направлялись войсковые части, боеприпасы, продовольствие. По этому ущелью фашисты, как по своеобразному "коридору", могли провести подкрепление к окруженной гизельской группировке. Створ Суарского ущелья прикрывали морские пехотинцы 34-й отдельной стрелковой бригады полковника А. В. Ворожищева. Эта бригада была сформирована из курсантов Бакинского военно-морского училища. Ребята, вчерашние мальчишки в полосатых тельняшках, попали в самое пекло Битвы за Владикавказ. В течение почти 10 дней курсантские батальоны отбивали атаки гитлеровцев, которые наседали на селение Майрамадаг, откуда и начинался вход в ущелье. Враги огнем артиллерии и авиации могли полностью уничтожить курсантские батальоны, но отступать бригада не имела права, ведь за спиной была теснина Суарского ущелья, а там, дальше – Владикавказ. Вот почему отход от Майрамадага повлек бы за собой гибель десятка таких же соединений и сорвал завершение всей операции по изгнанию врага с территории Осетии. Приказ Ворожищева был предельно лаконичен: "Превратить все каменные постройки, подвалы, заборы из булыжника в огневые точки, сражаться за каждую пядь земли, беречь людей и боеприпасы, огонь открывать по видимой живой цели!"

Гитлеровцы бросили под Майрамадаг танковую, горнострелковую дивизии и полк "Бранденбург". Неравной была схватка с противником батальона моряков-автоматчиков под командованием старшего лейтенанта Леонида Березова, прикрывавшего вход в ущелье. На каждого каспийца приходились по десять вражеских солдат, но моряки не дрогнули. Враг не прошел. В самый критический момент боя в окопы курсантов пробрались жители селения Майрамадаг. Они доставили ребятам в бушлатах и с серебряными якорями на шапках свежую воду, продовольствие, ухаживали за ранеными. А утром 10 ноября к Майрамадагу с боями пробились гвардейцы 10-й бригады. Суарское ущелье так и осталось "завязанным на крепкий морской узел".

Теперь в Майрамадаге, у входа в ущелье, воздвигнут памятник курсантам Каспийского военно-морского училища, преградившим дорогу врагу к Владикавказу, к Военно-Грузинской дороге. На памятнике, украшенном бронзовыми якорями, золотом выведены имена павших героев и начертаны слова клятвы, данной моряками-каспийцами погибшим товарищам: "Мы, моряки-герои, клянемся словом твердым, флотским, боевым: все, о чем мечтали вы, достроим, все, к чему стремились, совершим!"

...Встречи с боевым прошлым нашей Осетии, нашего Владикавказа – города воинской славы. Сколько же их, таких встреч... у каждого города, у каждого селения... И я уверена, что они очень нужны нам, тем, кто не знает войну. Так пусть же об этом обязательно пишут, снимают фильмы, слагают легенды и песни! И в который раз в памяти отчетливо воскресают строки, поразившие меня когда-то, сказанные о Вечном огне, о том, что у могилы Неизвестного Солдата: "...Кто придет к нему через каких-то полвека, когда в живых не останется ни одного участника Великой войны. Сейчас это трудно представить, но ведь будет такое – ни одного, пережившего войну! Какими придут они сюда, люди грядущего, и что увидят в горячем, незатухающем пламени? Упадет ли на холодный мрамор хоть одна слеза, тронет ли, сожмет сердце еле заметная царапинка на солдатской каске?"

Этими словами завершил В. А. Степанов книгу "Рота почетного караула". В который раз повторяю их сейчас, хорошо зная, что все, о чем там сказано, зависит от нашего сегодня, от того, сумеем ли мы пробудить в душе молодых самое главное – сопричастность. Тому, что было. Тому, что есть. Тому, что еще обязательно будет.