Исса Плиев и Георгий (Гиго) Гаглоев (первый председатель Верховного Совета СОАССР) с товарищами в Президиуме ВС республики.

Советская национальная политика и национально-государственное строительство в СССР, несомненно, относятся к огромным достижениям мировой цивилизации. Подчеркну, что несколько этапов истории государственности осетинского народа также следует рассматривать как огромное достижение той самой политики, которую проводили центральные органы советской власти.

В этой связи отмечу, что СОАО просуществовала с 1924 по 1937 гг., а затем автономная область была преобразована в автономную республику – Северо-Осетинскую АССР. Соглашусь, что есть очевидные недостатки, а порой и явное несовершенство советской национальной государственности в форме автономной республики. Тем не менее подчеркну, что именно основы автономной республики и ее практическое воплощение на протяжении десятков лет дали исключительно мощный толчок в развитии и совершенствовании экономики, политики, сельского хозяйства и особенно культуры осетинского и других народов. Напомню, что с 1937 г., т.е. с образования Северо-Осетинской АССР, осетинский народ впервые получил собственную Конституцию, Верховный Совет (по западной аналогии – парламент), правительство, Верховный суд, республиканскую прокуратуру и т.д. Другими словами, многие атрибуты реальной государственности, за исключением Вооруженных сил, собственной валюты. Все это следует рассматривать как важнейшую форму государственности. Иногда критики советской национальной государственности, особенно западные, ставят нам в вину, что Конституция СОАССР находилась в полном соответствии с Конституциями РСФСР и СССР. Однако в Конституции СОАССР были учтены национальные особенности и специфика осетинского народа. Критики, как правило, не очень-то учитывали, что Северо-Осетинская АССР имела свои высшие органы государственной власти и государственного управления в форме Верховного Совета, который выполнял функции парламента (по аналогии с зарубежными государствами), и Совета Министров, выполнявшего роль правительства. Кроме того, критики не учитывали и то, что СОАССР издавала законы, которые, с одной стороны, не противоречили законам РСФСР и СССР, а, с другой, регулировали различные стороны внутренней жизни республики, касавшиеся традиций, экологии, национальных особенностей, быта не только осетинского, но и других народов республики. Заметим и то, что Северо-Осетинская АССР по Конституции 1937 г. устанавливала свое гражданство. Так, ст. 17 Конституции СОАССР предусматривала, что каждый гражданин Северо-Осетинской АССР является одновременно и гражданином РСФСР и СССР. В то же время по Конституции нашей республики, граждане РСФСР и всех других союзных республик пользовались на территории Северо-Осетинской АССР совершенно одинаковыми правами. Подчеркну, одинаковыми правами наряду со всеми, кто проживал на территории нашей республики. Важной политико-правовой установкой считалось и то, что территория СОАССР не могла быть изменена без ее согласия. Данное политико-правовое положение было прописано в ст. 15 Конституции СОАССР. Уже то, что территория автономной республики, т.е. автономного государства в составе более крупного федеративного государства, не могла быть изменена без его волеизъявления, на мой взгляд, следует признавать уверенным шагом на пути к созданию более мощного государства. В этой связи подчеркну еще раз, что руководство РСФСР и СССР с первых лет социалистических преобразований отстаивали законные интересы всех граждан, проживавших в автономных республиках. Важно напомнить и другое. Руководители советского многонационального государства неоднократно принимали партийно-политические решения, где обосновывалась суверенность нации, право самостоятельно решать все вопросы, связанные со спецификой и особенностями быта, традиций, культуры больших и малочисленных народов. Накопленный опыт в национально-государственном строительстве убедительно показал в целом не только правильность, но и перспективу социалистических преобразований для всех народов страны, независимо от национальности и региона проживания. К этому следует добавить, что принцип неизменности территории автономной республики был законодательно закреплен в Конституциях всех автономных республик, ставших таковыми в 1937 г. Следует напомнить, что по Конституции СССР 1936г. целый ряд автономных областей смог повысить свой национально-государственный статус до уровня АССР. Например, Чечено-Ингушская и Кабардино-Балкарская АО были преобразованы, как и Северо-Осетинская АО, в автономные республики. За период 1925–1936 гг. ряд автономных областей в составе РСФСР был преобразован в автономные республики. Среди них можно назвать Чувашскую, Мордовскую, Удмуртскую и другие.

В то же время по Конституции СССР 1936 г. некоторые автономные республики стали советскими социалистическими союзными республиками, как Казахская и Киргизская ССР, ныне независимые и суверенные государства, признанные ООН. Эти хрестоматийные исторические и политико-правовые события, не нуждающиеся в особых доказательствах, представляются, по моему мнению, убедительными фактами, во-первых, выдающейся роли советской национальной политики и национально-государственного строительства, во-вторых, далеко не формального подхода советских руководителей, разрабатывавших и на практике реализовывавших в целом национальный вопрос и межнациональные отношения.

Здесь важно остановиться подробнее на правовом положении различных форм советской государственности по отношению к Союзу ССР. Сразу подчеркну, что правовое положение было неодинаково. Дело в том, что членами СССР, как крупного федеративного государства, были все советские союзные республики, которые подписывали 30 декабря 1922 г. исторический и политико-правовой договор. Что касается автономных республик (государств), то они, как известно, не подписывали такой договор. Таким образом, автономные республики не были членами советской федерации, основанной на конкретном договоре. Автономные республики (государства) входили в состав СССР через союзные республики. В то же время важно подчеркнуть и то, что политические и юридические права граждан, проживавших в автономных республиках (государствах) не нарушались, т.к. Конституция и текущее законодательство СССР гарантировало полное соответствие всех прав и обязанностей граждан, независимо от национальности и региона проживания. В этом можно убедиться даже при поверхностном анализе Конституции СССР 1936 г., которую советская историография справедливо называла Конституцией победившего социализма.

Создание автономных республик в составе союзных республик, во-первых, стало традицией советской национальной политики и национально-государственного строительства, а, во-вторых, законодательно было закреплено в важнейшим политико-правовом документе, обладавшем в нашей стране самой высокой юридической силой. Так, в Конституции СССР 1936 г. (ст.14, п. "е") подчеркивается, что образуемые Верховным Советом ССР новые автономные республики подлежат утверждению высшими органами государственной власти СССР. Другими словами, данный вопрос является частью высших органов государственной власти СССР. В этой связи уместно подчеркнуть, что до принятия Конституции СССР 1936 г. союзные республики пользовались правом окончательного юридического оформления образования в их составе новых автономных республик. Это еще одно подтверждение совершенствования национально-государственного строительства в нашей стране.

Важно и другое. Включение этого вопроса в компетенцию высших органов власти СССР, во-первых, в определенной степени выводило автономную республику из абсолютной зависимости органов власти союзной республики, что было, на мой взгляд, дальновидным шагом кремлевских руководителей, а, во-вторых, предусматривало необходимые права союзной республики над автономной. По крайней мере, такое политико-правовое решение центральных органов советской власти нельзя рассматривать как умаление прав союзной республики. На мой взгляд, включение данного вопроса в компетенцию высших органов власти СССР следует рассматривать как постепенное, но неуклонное продвижение по пути экономического, политического и культурного роста автономных республик в составе огромной многонациональной федеративной державы.

Здесь следует привести несколько конкретных примеров, позволяющих убедиться в правовых полномочиях автономной республики. Так, Северо-Осетинская АССР, как и другие автономные республики, увеличивала свои представительства в высших органах власти СССР с пяти депутатов (по Конституции СССР 1924 г.), до одиннадцати (по Конституции 1936 г.). При этом обращаю внимание, что представительства были независимы от численности населения автономной республики, хотя в нашей стране были такие автономные республики, которые территориально и численно превосходили других в несколько раз. И в этом шаге кремлевских руководителей можно увидеть не только большую заботу о представителях автономных республик, но дальновидность и уникальность решения национального вопроса, основ и практической реализации государственного строительства.

Анализируя данный вопрос, необходимо, по моему убеждению, еще раз напомнить, что, решая национальный вопрос в СССР, руководители Советского государства стремились к созданию настоящего интернационализма больших и малочисленных народов, к превращению советского общественного и государственного строя в крепкий бастион всех граждан страны. В высших органах государственной власти СССР функционировал специальный орган, главная задача которого состояла в отражении специфических национальных интересов многомиллионных и малочисленных наций. Актуальность такого специального органа с первых лет советской власти была доказана и не подлежала пересмотру. Именно поэтому, как мне представляется, при разработке Конституции СССР 1936 г. высшие органы государственной власти сохранили тот самый орган – вторая палата Верховного Совета СССР – Совет Национальностей – в котором были представлены национальные интересы больших и малочисленных народов. Каждая автономная республика, в том числе и Северо-Осетинская АССР, могла рассматривать здесь все вопросы, которые касались интересов и специфики каждой отдельной нации и в целом республики. По существу, Совет Национальностей был специфическим органом государственной власти, посредством которого реализовывалась на практике государственно-правовая связь между союзным центром и союзными и автономными республикам, включая и Северо-Осетинскую АССР.

В качестве конкретного примера можно привести убедительный факт из истории восьмой сессии Верховного Совета СССР первого созыва 1941 г., когда один из депутатов от СОАССР внес предложение о необходимости выделения по бюджету дополнительных средств для Северной Осетии. Верховный Совет СССР рассмотрел предложение и увеличил сумму бюджетных денег для Северной Осетии. В частности, эти средства были пущены на строительство водопровода в г. Алагире, а также на другие нужды развития народного хозяйства автономной республики. Можно было бы привести и другие примеры, которые свидетельствуют о том, что специфические интересы осетинского народа решались на самом высоком политико-правовом уровне. Однако и приведенный пример убедительно показывает, что в работе Совета Национальностей Верховного Совета СССР депутаты от Северо-Осетинской АССР решали национально-специфические проблемы осетинского и других народов, проживавших в республике. О многогранной и актуальной работе Совета Национальностей говорит и тот факт, что по рекомендации ХХ съезда КПСС 6 сессия Верховного Совета СССР 4 созыва 11 февраля 1957 г. приняла Постановление об образовании Экономической комиссии Совета Национальностей, состоявшей из представителей всех союзных республик (по два представителя от каждой республики). В то же время для обеспечения учета интересов автономных республик, в том числе и Северо-Осетинской АССР, представители автономий также привлекались к ее работе. Особенно когда Экономическая комиссия рассматривала вопросы, которые затрагивали интересы автономных республик. Из этого можно сделать вывод, что права и интересы народов СССР, которые создали собственную государственность на автономных началах, охранялись с политико-правовой точки зрения в такой же степени, как и права и интересы союзных республик.