10 декабря 1948 года газета "Социалистическая Осетия" радостно сообщила всем нашим землякам о том, что из печати только что на русском языке вышла книга "Осетинские нартские сказания". Наконец! Свершилось то, чего так долго ждала вся республика. Это было настоящим событием. Да каким!

А 15 июня следующего года в Осетии торжественно отмечали появление данного сборника. Для участия в научной конференции, посвященной изданию этого древнейшего памятника, в нашу столицу прибыла целая делегация Союза писателей СССР, в которую входили известные всей стране С. Бабаевский, Ю. Либединский, В. Дынник, Е. Ковальчук, Н. Атаров и В. Казин. Газета "Социалистическая Осетия" рассказала о том, что предшествовало форуму. В драматическом театре на торжественном собрании выступили гости не только из Москвы, но и из Южной Осетии, Армении и других республик.

А еще через месяц в Дзауджикау (так в то время назывался Владикавказ) на научной конференции были заслушаны доклады местных ученых-фольклористов В. Скитского, Л. Семенова, О. Туаевой, С. Битиевой. Долгожданный перевод "Нартских сказаний" получил самую высокую оценку. Да и могло ли быть иначе?!

Ну а потом – Москва. Торжественное собрание открывал заместитель генерального секретаря Союза писателей СССР, большой друг нашей республики Н. Тихонов. Со стороны Северной Осетии выступили Г. Плиев и Г. Кайтуков. А настоящим сюрпризом для всех явилась встреча со знаменитыми сказителями Б. Хадиковым и А. Цопановым. Именно тогда многие собравшиеся впервые увидели в руках людей в черкесках национальный инструмент фандыр, известный еще с глубокой старины. Он звучал красиво и уверенно, и всем казалось, что это отступили годы, и на сцене герои нартского эпоса – гордые, храбрые, не боящиеся коварных врагов. Вся страна в те дни поздравляла Осетию с изданием первого перевода на русский язык книги о нартах. Все народы, жившие в СССР, аплодировали успешному завершению многолетнего труда наших фольклористов. Видите, как случается: радость небольшой республики стала общей для всей огромной страны... А начиналось все так.

В домике у Дарьяльского ущелья

Чета Либединских приехала в наш город вместе с детьми. Здесь их очень ждали. Поселили на Реданте, в небольшом домике, окна которого смотрели прямо на горы. Маленький двор тут же наполнился ребячьими голосами, громким смехом, восторженными восклицаниями. Ну что ж, ничего удивительного. Дети есть дети. А взрослым было не до эмоций. Следовало разбирать вещи – обустраиваться. Все понимали: приехали не на месяц и не на два – работа могла затянуться. В том, что она будет интересной, никто не сомневался: Юрию Николаевичу Либединскому предстояло перевести нартские сказания с осетинского на русский язык. Задумывалось это непростое дело еще семь лет назад – в предвоенном году. А осуществиться смогло лишь сейчас.

Но вернемся к рассказу о девочках – дочерях Либединского. Сколько интересного об этом необычном крае слышали от родителей дети! И теперь им очень хотелось увидеть все сразу: и кудрявые леса, покрывающие склоны гор, и овечьи отары, и конские табуны, и шумные водопады, и воспетый поэтами бурный Терек... Ну и, конечно же, Кавказские горы. Ведь для ребятишек все это было впервые. Отец обещал им путешествие к аулам, которые расположены чуть ли не выше облаков, девочкам хотелось увидеть дома алдаров – так раньше называли осетинских помещиков. А "Мертвый городок"... Он был интересен детям уже по одному его необычному названию.

Сколько сказаний слышал их папа! И часто знакомил с ними своих дочек. Они уже знали, что народ, в гости к которому приехали – очень необычный. Мужчины здесь – храбрые воины и трудолюбивые земледельцы. А женщины – очень красивые, у них добрые сердца и золотые руки. Отец рассказывал, что раньше, давным-давно, предки этих людей звались нартами. И им приходилось все время бороться со страшными чудовищами – крылатыми семиглавыми драконами, одноглазыми людоедами невероятной силы, питавшими непримиримую ненависть к людям.

Конечно, и среди нартов, как и среди всякого народа, были, что уж греха таить, и злые, и коварные, и обманщики. Как говорят, семья не без урода. Но куда чаще встречались люди иные – умные, сильные, всегда готовые на бой с врагами за свои права, за свою честь, за своих близких...

Детям казалось, что нарты очень похожи на героев их любимых волшебных сказок. Недаром, по словам родителей, их, эти предания, так старательно много-много лет собирали разные люди. И вот теперь нужно сделать так, чтобы их прочитали все-все-все в стране. Именно для этого и приехала сюда семья Либединских.

Да, недаром считают, что устами ребенка глаголет истина. Однако как же все-таки было на самом деле? В 1947 году для Юрия Николаевича Осетия уже не была открытием. С ней его познакомила за год до Великой Отечественной молодая учительница Езетхан Уруймагова. И именно он, тогда уже известный писатель, благословил ее на ратный труд – она принесла ему для просмотра увесистую рукопись будущей книги "Навстречу жизни". Внимательно прочитав ее, Либединский понял: только что он открыл для себя... новый народ. С удивлением и радостью отметил в пока еще незнакомой осетинской литературе такое явление, как двуязычие и близость к русской культуре. Конечно, о многом услышал от Езетхан, которая как-то сразу покорила своей искренностью и огромным желанием сделать все, чтобы через ее книгу страна как можно больше узнала о ее горячо любимом народе и малой родине. Позже он понял, как Уруймагова была права. Коста Хетагуров, Тотырбек Джатиев, Гриш Плиев, Татари Епхиев, Дабе Мамсуров и другие наши авторы никогда не отделяли себя от русской литературы и развивались в ее русле. И вместе с тем ни в коем случае не отрывались от своего народа, его чаяний, его жизни. Одновременно на русском и осетинском языках писал не только Коста; это делали и Инал Кануков, и Батырбек Туганов, и Арсен Коцоев... Работая над "Нартами", Ю. Либединский не раз вспоминал слова замечательного поэта Дагестана Эффенди Капиева о русском языке: "О, великий русский язык! Как могуча, как светла и задушевна твоя стихия... Я обрел тебя, и нынче я не сирота. Без тебя нет и не было бы будущего... С тобой мы поистине всесильны". Юрий Николаевич был уверен, что подобное признание мог бы услышать и от своих новых осетинских друзей. И он не ошибался!

А ему нравилось у нас в республике очень многое. Он признавался в том, что мощная стена зеленых гор виделась такой близкой, что ее можно было потрогать руками. И порой во время прогулок замечал льдистый кристалл Казбека, который все время упоминался в нартских сказаниях. А когда по вечерам поднималась пелена тумана, переводчику казалось, что он вовсе бы не удивился, если бы из того же тумана появилась фигура богатыря Батрадза, ведущего коней на водопой. "Так я какое-то время по- настоящему жил в мире легенд", – рассказывал писатель.

Мало кто представляет, какую огромную работу проделал Либединский перед тем как начать работу над "Нартами". Он тщательно изучил целый ряд документов и откликов, касающихся его предстоящего перевода. Труды В. Абаева, Б. Алборова, В. Миллера, Ж. Дюмезиля, В. Дынника... Это, пожалуй, лишь малая толика того, что он прочитал. И вообще, Либединский был очень ответственным и серьезным человеком. Именно это сильно помогало ему всегда, да и не только в работе над "Нартами". Переводчик знал, что за год до начала войны в Осетии был создан комитет по работе над нартским эпосом. Ему предстоял огромный труд. Ведь сотни сказителей, десятки собирателей, внесших свой большущий вклад в общее дело, представили столько разных вариантов, казалось бы, одного и того же материала. Сами герои сказаний, их подвиги, даже корни родства вроде бы и были похожи, однако многие детали явно разнились. И все это предстояло рассмотреть, сравнить, привести к какому-то общему, определенному знаменателю, сделать подстрочники и только после всего этого, кстати, найдя грамотных, опытных консультантов, обратиться к переводчику. Для этого титанического труда понадобились не месяцы, а годы. И, казалось бы, все уже готово. Однако человек обычно только предполагает... А события, происходящие рядом, диктуют подчас совершенно иное. Так было и в этот раз. 1941-й ворвался в жизнь страны, нарушив все планы, смешав все вокруг. Но мечта о переводе своего бесценного фольклорного богатства осталась. Вот почему, как только отгремели последние залпы орудий, как только над рейхстагом взвилось победное красное полотнище, наша Осетия вернулась к тому, что начиналось несколько лет назад. И вновь заработал комитет, и опять встал вопрос о все тех же переводах. Тогда-то и был приглашен вчерашний военный корреспондент, автор многих произведений Юрий Либединский, который, заранее зная о том, какой ответственный, сложный путь предстоит ему пройти, не побоявшись никаких грядущих препятствий, решительно и охотно взялся за дело.

Лидия Борисовна, жена переводчика – российская писательница, мемуарист, литературовед – так вспоминала о начале труда своего супруга: "Это было такое нелегкое и вместе с тем такое счастливое время, мы были еще молоды и полны сил.

Помню, как ранней весной 1947 года Тотырбек Джатиев, высокий, широкоплечий, впервые появился в нашей послевоенной тесной и низкой московской квартирке, в которой мы жили с тремя дочками. Он прихрамывал, опираясь на тяжелую палку, – одно из последствий тяжелых ранений, полученных в финскую кампанию и в войну Отечественную, а в руке держал толстую папку, где находились подстрочники осетинских нартских сказаний. Он принес их Юрию Либединскому, чтобы просить его начать работу над переводом сказаний на русский язык.

Помню его почтительную сдержанность по отношению к старшему и вместе с тем то чувство достоинства, с которым излагал он свою просьбу.

Это была не только просьба директора Северо-Осетинского издательства, должность которого занимал в то время Тотырбек Джатиев. Нартский эпос – сокровище и гордость всего осетинского народа, и именно эта гордость сквозила в каждом его слове. Нет, он не просил, он оказывал честь и доверие писателю, передавая в его руки подстрочники сказаний, результат многолетнего и кропотливого труда Нартского комитета, специально созданного в Северо-Осетинской республике, в который входили виднейшие осетинские ученые, писатели, исследователи, знатоки народного творчества.

Работа Юрия Либединского над переводом нартского эпоса и привела нас впервые в Осетию. Тогда-то и завязались дружеские связи с осетинскими писателями, которым суждено было пройти через всю нашу жизнь..."

Много лет минуло с тех пор. Но как могла семья переводчика забыть то длинное лето на Реданте, у самого входа в Дарьяльское ущелье, в том маленьком домике, где горы почти вплотную подступали к жилью. Даже казалось, что сам домик лепился к горам. А когда стихало дневное движение по загруженной Военно-Грузинской дороге, слышно было, как шумит, ворчит, ворочает тяжелые камни разбушевавшийся Терек. Конечно же, возникали непростые бытовые проблемы. Время-то было послевоенное... Порой взрослым приходилось брать ведра и спускаться к реке за водой, а хлеб самим печь в летней кухоньке с земляным полом... Но ведь были во всем этом и свои плюсы. Здесь, в тишине и прохладе заглохшего сада, было так хорошо и спокойно работать. И что особенно интересно (об этом часто потом вспоминал сам переводчик), необычный мир нартских сказаний вовсе не казался сказкой, а обретал реальность, – ведь кругом были те же горы и плоскогорья, среди которых жили и сражались с великанами-уаигами герои эпоса, росли все те же цветы и травы, белели те же снежные вершины, что и в незапамятные времена. Когда-то они так же взирали на нартских богатырей и так же на закате становились розовыми от лучей уходящего солнца, солнца мертвых, как называли нарты закатные отблески.

А вечера на Реданте... Да разве когда-нибудь их забудешь?! Темное- темное небо, на нем – звезды какой-то невероятной яркости и величины. А на покосившейся терраске вокруг старой керосиновой лампы, неведомо откуда добытой все тем же Тотырбеком Джатиевым, собирались осетинские писатели, добиравшиеся сюда на попутных машинах, а то и на мотоциклах. И они, тогда все такие молодые, тоже казались персонажами эпоса, сошедшими со страниц бессмертных сказаний. Со времени окончания Великой Отечественной прошло всего-то два года. Наверное, поэтому для наших литераторов, прошедших всю войну, такие вечера казались недосягаемой роскошью. Это было замечательным временем дружеского и профессионального общения. Тотырбек Джатиев считал себя прикрепленным к большой семье переводчика, посещал маленький домик на Реданте буквально каждый день, очень заботился о том, чтобы гостям было здесь хорошо и удобно. И, конечно, расспрашивал, как продвигается работа. Он же систематически привозил эскизы иллюстраций, которые по заказу издательства готовил Махарбек Туганов – замечательный художник, большой мастер своего дела. Т. Джатиев прекрасно понимал всю меру личной ответственности за выпуск на русском языке сборника сказаний, которому предстояло открыть историю нашей Осетии для всех народов СССР.

Слово сделало ЧЕЛОВЕКА

А еще новые друзья нередко приглашали семью переводчика посмотреть достопримечательности нашей республики. И, конечно же, прежде всего Либединские побывали в подоблачном ауле Нар, в бедном домике, где родился Коста. Это сейчас там замечательный мемориал, а тогда... Однако всем было так интересно, необычно. И западало в душу навсегда. Недаром Лидия Борисовна Либединская позже в соавторстве с Т. Джатиевым написала повесть "За вас отдам я жизнь" о нашем великом народном мыслителе, журналисте, поэте, художнике, общественном деятеле Коста Левановиче Хетагурове. Именно там, в Наре, кто-то из осетинских писателей поведал семье переводчика и замечательную легенду, когда-то родившуюся в горах. Либединские нередко цитировали ее, потому что, работая над переводом сказаний, Юрий Николаевич не раз признавался, что чувствовал поддержку, исходящую от этой легенды. Недаром говорят, что из песни слов не выбросишь. Поистине то же самое можно сказать и об этом фольклорном произведении. Вот оно – перед вами: "Ранним утром шел через горы поэт. Он смотрел, как солнце, проснувшись, умывается в родниках и реках, слушал пение пробудившихся птиц, вдыхал ароматы горных трав и цветов. Прекрасна природа, но если нет рядом с тобой товарища, даже она нема. Поэт мечтал о встрече с другом. Из леса вышел человек. "Вот он, друг мой!" – обрадовался поэт. Но черна была душа незнакомца, он прятал за спиной острый топор, чтобы убить поэта.

Однако у поэтов есть оружие сильнее топора и острее кинжала, это оружие – СЛОВО. Своим чутким сердцем поэт все понял и раскрыл убийце объятия. Он говорил ему страстные добрые слова, и топор выпал из рук злодея и с грохотом покатился в пропасть. "Что это за шум?" – спросил поэт. "Обвал в горах!" – ответил незнакомец. "Нет, – возразил поэт. – Это смерть разбилась о жизнь. Слово сделало тебя человеком!"

Да, правильно найденное мудрое слово действительно может творить чудеса. Так, в дни ВОВ огромный интерес к эпосу осетинского народа был обусловлен тем, что он, несмотря на такую огромнейшую разницу во времени и характерах героев, воспитывал стойкость, мужество, свободолюбие, столь необходимые в пору тяжелых испытаний. А завет нартов "лучше смерть, чем позор" вдохновлял наших воинов-защитников на подвиги во имя жизни в борьбе с врагом.

И вообще, как это правильно – решать вопросы, связанные с этической культурой народа, его традициями, фольклором, на государственном уровне, как в данном случае: деятельность Нартского комитета, созданного еще в 1940 году, финансировалась из государственного бюджета. И это очень помогало, прежде всего – обязывало. Всех и каждого из причастных к переводу.

Обычно, когда у Юрия Николаевича спрашивали, как и почему он согласился на такой огромный, ответственный труд, он отвечал словами Жоржа Дюмезиля: "Именно у осетин и, конечно, у их далеких предков сформировалось ядро нартского эпоса. Ведь что такое нарты? На их исконной родине, то есть у осетин, и появились легендарные герои". А это Либединскому было чрезвычайно интересно.

Думаю, необычен и такой факт. Вот как делится с нами этим сам писатель: "Да, мне выпало большое счастье – трудиться над переводом нартских сказаний. Но даже уже закончив эту работу, я не смог с нею расстаться. Отдельные картины нартских сказаний стали в моем воображении переплетаться, соединяться, срастаться... Потом возникла повесть о Сослане, его друзьях и врагах. Правда, я написал ее для детей. И совсем не жалею об этом. Спасибо за все новое, интересное, необычное осетинскому народу, людям, ставшим для меня настоящими друзьями".

Коллективный труд

Сам Юрий Николаевич Либединский всегда считал, что участвовал в большом коллективном труде, и рассматривал свой переводческий опыт как посильный вклад в общее дело. А может, он, будучи человеком исключительной скромности, все же был прав?! Ведь многие наши писатели встречались с лучшими сказителями эпоса или слышали о них – о Г. Сланове, Д. Саулаеве, К. Кертибиеве, И. Каллагове, Л. Бегизове и других. Эти люди знали на память десятки сюжетов. Более того, они же исполняли сказания под аккомпанемент арфы или фандыра, что становилось венцом всех народных праздников. Когда начали собирать нартские сказания? Пожалуй, более полутора столетия назад. Братья Шанаевы – Гацир и Дзантемир – были первыми в сборе эпических текстов. Из аула в аул, из села в село продвигались и такие представители осетинской интеллигенции, как Ц. Амбалов, Г. Гуриев, С. Туккаев, М. Гарданов, А. Кайтмазов и еще многие другие. Они сумели записать целый ряд (примерно сто пятьдесят авторских листов) поэтических сказаний и этим очень помогли составителям единого нартского эпоса, который в 1946 году вышел сначала на осетинском языке в прозаическом варианте. И даже война не стала помехой для фольклорных экспедиций, побывавших чуть ли не во всех уголках Осетии. И уже сводный текст сказаний был позже представлен опытному переводчику Юрию Николаевичу Либединскому; именно в его прекрасном изложении на русском языке книга вышла зимой 1948 года. Все в ней было необычным. Даже переплет выглядел очень впечатляюще – он был в коричневой коже. А чудо-иллюстрации М. Туганова и графические работы М. Мухина отделялись от основного текста тончайшей бумагой. Сразу было видно, с какой огромной любовью издавался этот легендарный фолиант. Наша республика ничего для него не пожалела, хотя послевоенное время было таким нелегким для всех и каждого...

Да, сегодня этот сборник выдержал ряд переизданий, и переводы бывали самыми разными. Но, по общему мнению, непревзойденным так и остался тот, первый. Как по дизайну, так и по ожиданиям читателей. Он стал поистине раритетом. И, думаю, имя Юрия Николаевича Либединского должно быть золотыми буквами навсегда вписано в культуру Осетии.

Почему нас и сегодня так интересует эпос? Что ж, стоит только вдуматься, и мы сразу отыщем ответ. Их так много – героев-нартов. Всех, пожалуй, и не перечислишь. Разделенные на три рода – Алагата, Ахсартаггата, Бората – нарты живут по-разному, но их неизменно связывают огромная любовь к родной земле, гордость за свой народ, умение дорожить собственной честью, природный юмор, безмерная храбрость. Это в основном благородные, гостеприимные люди. Да, они совсем не похожи один на другого, но именно это так привлекает к ним нас, читателей, делает их образы неповторимыми и незабываемыми. Мудрые решения, принимаемые ныхасом (народным собранием), часто поражают своей справедливостью, а уважение к старшим и к женщине достойно истинного восхищения. Все это, пожалуй, не могло не отразиться на такой долговечной и преданной любви народа Осетии к своему эпосу, который и сегодня является одним из древнейших памятников культуры скифской древности и аланского Средневековья. Недаром он вошел в ряд великих творений человечества и стал известным всему миру. И Осетия по-настоящему гордится этим. А Юрий Николаевич и Лидия Борисовна Либединские навсегда по праву остались друзьями нашей республики. И ведь они действительно заслужили такую высокую честь.