Дом № 9 на улице Маяковского

"Быть или не быть?" – спрашивает себя человек, чинящий примус.

Трудно представить, чтобы подобные вопросы выпали из цепочки "вечных" и перестали волновать человечество. При этом и от починки примуса далеко уйти все равно не удастся. Ведь душе подавай и хлеб, и зрелища. Еще булгаковский Воланд подметил это: "Люди остались прежними... Только квартирный вопрос испортил их". Быть может, он испортил не людей, а их нервы, силы и время? Ведь обзавестись собственным жильем, что в булгаковские дни, что сегодня, достаточно проблематично. Поэтому не о смысле жизни, не о хлебе и зрелищах пойдет сегодня речь, а о крыше над головой. Сегодня – жилищный вопрос!

Квартирный вопрос по-булгаковски

Многим известно, что Михаил Афанасьевич Булгаков некоторое время жил и работал во Владикавказе (с 1919 по 1921 г.) Трудился писатель в доме № 9 на улице Маяковского. Попал туда Булгаков совершенно случайно – благодаря знакомству с генералом Гавриловым и его женой Ларисой, которая и предложила писателю в первое время пожить у них в доме. Вот что писала в своих воспоминаниях об этом доме первая жена Булгакова Татьяна Лаппа: "Хороший очень дом, двор кругом был, и решеткой такой обнесен, которая закрывалась...." Но ведь речь идет о генеральской усадьбе. А как бы жил Булгаков, окажись он в самой что ни есть средней, обычной квартире того времени? Ответ есть: не очень-то и хорошо! Об этом сказала сама жена писателя: "Поселили нас очень плохо: недалеко от госпиталя в слободке, холодная очень комната. Потом в школе какой-то поселили – громадное, пустое здание деревянное, одноэтажное... В общем, неуютно было". Впрочем, такое положение дел во Владикавказе того времени было естественным. Квартиры были маленькими, отапливались плохо. Зачастую семьям, состоявшим из четверых и более человек, приходилось ютиться в комнатках, где площадь составляла от 10 до 20 кв. метров. Заполнен город был совсем небольшими строениями. Так, в пору пребывания Булгакова во Владикавказе нельзя было найти здание выше, чем в три этажа. Строилось жилье в основном за счет самих граждан.

Во второй половине 40-х – первой половине 50-х гг. индивидуальные постройки во Владикавказе составляли более 46% от всего строившегося тогда жилья. Полезная площадь двухкомнатной квартиры к тому времени часто достигала 55–60 кв.м, а высота потолков составляла 3–3,5 метра. К 1958 году жилой площади насчитывалось уже 894 тыс. кв. м (коммунальной, ведомственной, частной). Нехватку жилья должно было восполнить строительство индивидуальных жилых домов общей площадью 155 тыс. кв. метров.

Что интересно, к началу шестидесятых квартиры и их размеры стали резко уменьшаться: площадь двухкомнатного жилья составляла тогда 40–44 кв.м, высота потолков снизилась до двух с половиной метров. Дорогие и "дефицитные" в то время кафель и паркет стали заменяться масляной краской и линолеумом. Тогда наличие простейших и базовых бытовых удобств превращало типовую малометражную квартиру в удобную, если не сказать, комфортную. Ведь к 1970 году обобществленный жилищный фонд был оборудован водопроводом на 76%, канализацией – на 74%, центральным отоплением – на 54%, и электрическое освещение можно было встретить в каждом доме. Появление в квартире газа жители города окрестили емким словом "чудо", а сам газ назвали "волшебным голубым огнем". Так, в 1954 году квартир с газом во Владикавказе насчитывалось около 400. Но следует и оговориться: газификация домов, стремительно вошедшая в жизнь советского человека, так же стремительно начала набирать обороты. В следующем, 1955 году жилищ, в которые был проведен газ, стало на тысячу больше – 1605, а в 1956 году он "заполонил" весь город, теперь в нем насчитывалось, только вдумайтесь, более трех тысяч газифицированных квартир! Вот уж действительно "голубое чудо".

Казалось бы, вот они – плоды индустриализации. Пожинай! Для всех нашлись свои места, теплый уголок, газ. Но к 1970 году жилищный вопрос был снова осложнен, но теперь – массовым переселением из сел. Для переселенцев мест и не хватало. В гостиницах селиться было не принято, денег на это тоже хватало не всегда. Что делать? Вариантов не так уж и много – поселиться у родственников. Или в съемной квартире. Многие так и сделали. Более того, львиная доля приехавших там же и осталась жить. Город к такому наплыву студентов, будущих работников и приехавших погостить родственников готов не был.

Но и в начале нулевых вопрос этот до конца не разрешился. Более того, жилищная проблема обострилась еще сильнее. В этот раз первопричиной стал не наплыв переселенцев или туристов, а ветхость и запущенность жилья. Вернее сказать, его аварийность. Отстроенные еще при советской власти здания стали изнашиваться и приходить в упадок. Уже 26 апреля 2007 года в ежегодном Послании президента страны Федеральному собранию была отмечена данная проблема. По этой ли причине или по какой другой, во Владикавказе стал расти процент бездомных. Так, по данным Всероссийской переписи населения от 2002 г., в Северной Осетии разная степень бездомности была представлена девятью процентами населения. Важно оговориться, речь идет не только о людях, напрочь лишенных какого-либо жилья, в эти девять процентов вошли также проживавшие в коммунальных квартирах и общежитиях снимавшие временное жилье.

Но так дела с квартирным вопросом обстояли в начале-середине нулевых. Что же расскажут цифры о нашей с вами современности?

Квартирный вопрос сейчас

Как показывает история советского Владикавказа, проблем, связанных с жилищным вопросом, было достаточно много. И они решались. Но почему же, коль скоро советская власть предпринимала попытки по решению жилищных задач (зачастую успешно решая их), к началу-середине нулевых в уже постсоветской России ситуация обострилась? Важно понимать: на смену старым проблемам всегда приходят новые, меняется и сам их характер. Сначала речь шла о нехватке жилья, потом разговор стал вестись о его изношенности, упадке, если угодно. Меняется и масштаб задач. Согласно все той же переписи населения за последние десять лет население больше всего выросло в Северо-Кавказском федеральном округе – на 7,9%. Для примера: в Центральном прирост составил 5%, в Северо-Западном – 2,2%. Население растет, потребность в жилье растет вместе с ним. Так какова же реакция на этот прирост? Обратимся к краткому статистическому сборнику, подготовленному в 2022 году Управлением Федеральной службы государственной статистики по Северо-Кавказскому федеральному округу, "Республика Северная Осетия – Алания в цифрах". И вот что увидим. Жилищный фонд г. Владикавказа в 2000 году составлял 19,5 кв. м на одного жителя, в 2010 вырос до цифры в 26,1 кв. м, а в 2021 и вовсе перевалил за 30 кв. м. Как мы видим, квадратура постоянно росла. Растет и количество зданий (жилого назначения), введенных в действие, – таковых в период с 2019 по 2021 год оказалось чуть более четырех тысяч. Инвестировано же в строительство (речь идет о строительстве вообще) за это время было немногим более 210 миллионов рублей (в фактически действовавших ценах). Стоит отметить, что многие и многие дома не появились бы без стараний и вложений местного населения, которое в те же три года за счет собственных и заемных средств ввело в действие почти половину от общей доли "отстроенных" метров (из 790 тысяч кв. м населением было введено 394 тыс. кв. м).

Совершенно иная картина в сельской местности. Там в тот же период в строительство "вкладывались" только местные. Всего за три года (с 2019 по 2021) в селах было построено и введено в действие немногим более 200 тысяч квадратных метров (225,4 тыс. кв. м). На самом деле эти цифры вполне предсказуемы и объяснимы. Тот самый отток коренного сельского населения, о котором было сказано главой ранее, свел количество проживающих в селах к минимуму. Практически каждый молодой осетин, родившийся в селе, по достижении им совершеннолетнего возраста отправляется на учебу в город, затем находит в нем работу и благополучно оседает во Владикавказе. Лишь единицы из покинувших свои дома в селах возвращаются обратно.

Что ж, речь шла о масштабах строительства, а теперь поговорим о том, как же с советских времен изменились сами постройки, и попытаемся понять, чем квартира в типичной новостройке отличается от проверенных временем "хрущовки" или "сталинки". Если еще в советское время жителям Владикавказа приходилось ютиться в маленьких однушках, то уже в нулевых вкусы на жилье стали разительно меняться. Думается, можно даже сказать об изменениях в моде на те или иные квартирные схемы. Да и вообще, ассортимент сдаваемых в аренду помещений по сравнению с 60–70 годами стал просто огромен. Так, в 2000 году из всего количества построенных во Владикавказе квартир наименьшей популярностью пользовались однушки (всего лишь 11% от общей доли), самыми же востребованными оказались тогда трехкомнатные (35,5%). Квартиры, состоящие из четырех и более комнат, строились чуть реже (33,4%). Теперь посмотрим на то, как более чем за два десятилетия изменилась мода на жилплощадь. Радикально! Теперь предпочтение отдается однокомнатным квартирам (аж 50,4%), за ними следуют двухкомнатные (29,2%), далее идут трехкомнатные (18,8%), в конце этой вереницы плетутся четырехкомнатные с жалкой по меркам начала нулевых долей в 1,6 процента. Ликвидность однушек может быть обусловлена как экономическими, так и социальными факторами: они меньше стоят; содержать и эксплуатировать их легче; невысокая стоимость оплаты коммунальных услуг; легче перепродать или сдать в аренду.

Так, следуя за человеком, испытывающим постоянную нужду в жилье, из примитивных одноэтажных застроек к удобным газифицированным квартирам, из "сталинок" в "хрущевки", из коммуналок и общежитий мы наконец-то добираемся к себе, под крышу собственного дома. Или квартиры в новостройке. Или в те же "хрущевку" или "сталинку". Выбор сегодня – большой! Во время нашего пути менялись условия жизни, вкусы и финансовые возможности населения, вместе с ними менялось и жилье. Кажется, что с каждым годом, несмотря на обилие новых застроек, появление многочисленных агентств по недвижимости, человеку, ищущему дом, становится все труднее. Раньше было всего так мало, что не за что было и ухватиться. Сейчас всего так много, что даже не знаешь, за что ухватиться. Кажется, что в наше время сцена с человеком, чинящим примус, выглядела бы немного иначе: "Быт или не быт?" – спрашивал бы он себя сейчас.