В преддверии Дня Героев Отечества, 8 декабря 2022 года, в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца состоялась церемония вручения медалей "Золотая Звезда" Героям России. В тот день их стало на 12 больше.

Среди удостоенных высокой награды – полковник, начальник 267-го летно-исследовательского испытательного центра – заместитель начальника 929-го Государственного летно-испытательного центра Министерства обороны Максим Анатольевич Стефанов. После награждения Президент РФ Владимир Путин побеседовал с ним. Приводим стенограмму беседы:

"В. Путин: Давно вы служите?

М. Стефанов: С 2000 года.

В. Путин: Какие машины через ваши руки прошли?

М. Стефанов: Все современные. Самый новый – это Су-57, на котором тоже сейчас выполняем задачи по защите наших интересов. Самолет показывает себя достойно. Надеюсь, что он внесет свой вклад в нашу победу.

В. Путин: Да-да. Авиация работает очень хорошо. И на дежурстве очень хорошо, на боевом дежурстве, на фактически круглосуточном. Очень эффективно себя показывают, все вовремя делают и очень грамотно работают. И штурмовики воюют отлично, и "сушки" – Су-34, 35 – очень хорошо. Вооружение хорошее. Отлично, просто здорово. Оказывают существенный вклад в эффективность действий войск. Но вы сами, наверное, это знаете хорошо.

М. Стефанов: Так точно.

В. Путин: Здесь говорили, и я сейчас сказал о том, что Родина – это прежде всего люди, и мы всегда должны об этом помнить. Прежде всего мы делаем для людей все для их защиты и должны понимать, внутренне быть уверены в том, что делаем это достойно, и делать именно таким образом. Потому что страна и те люди, которые нуждаются в защите, понимают, что последняя надежда – на вас. Это так и есть.

Все бредни, информационное противостояние, информационные вбросы, всякие фейки должны остаться в стороне, не должны мешать нам выполнять свой долг перед нашими людьми. Да и не надо быть особенно искушенным в этом информационном противоборстве, чтобы понимать, что происходит на самом деле.

Вот сейчас много шума по поводу наших ударов по энергетической инфраструктуре соседней страны. Да, мы делаем это. Но кто начал? Кто ударил по Крымскому мосту? Кто подорвал линии электропередачи с атомной электростанции Курска? Кто не подает воду в Донецк? Неподача воды в миллионный город – это акт геноцида. Никто нигде словом об этом не обмолвился вообще, молчок полный. Стоит нам только пошевелиться, что-то сделать в ответ – шум, гам, треск на всю вселенную.

Это не будет нам мешать выполнять боевые задачи. И я хочу вас поблагодарить за то, что вы и ваши товарищи делаете это самым достойным образом. Спасибо вам большое.

Еще раз поздравляю вас с высокой наградой Родины!"

Недавно Максим Анатольевич Стефанов приезжал домой, в Моздок, гостил у мамы. Руководитель детского технопарка "Кванториум" Мурад Джахаев организовал нам встречу с Героем России, нашим земляком, за что мы ему очень благодарны. Приводим нашу беседу с полковником Стефановым, оказавшимся очень простым, открытым и позитивным человеком.

– Максим Анатольевич, почему "Кванториум"?

– Здесь работает мой друг с детства Алан Тотров. Мы с ним постоянно на связи, приезжаю – встречаемся. Он педагог, занимается авиамоделированием; самолеты возвращают нас в прекрасную пору детства, юности.

– Расскажите о своем пути в профессию летчика-испытателя.

– В семье у нас авиаторов не было, прадед священником служил, говорят, в Тарском, потом переехали в Моздок, по сей день Стефановы здесь и живут. Я учился в школе № 2. Мальчишки ближе к технике, а Моздок всегда считался городом авиаторов. Наше детство проходило в роще и на Красной площади (50-летия Октября. – Ред.) – там всегда проводили какие-то массовые праздники. Как-то осенью проходила выставка достижений сельского хозяйства, на стадионе шли спортивные соревнования. А Дом пионеров и кружковцы там же, в роще, демонстрировали достижения фотостудии, в судо- и авиамоделировании. Вот мы, мальчишки, бегали от одного зрелища к другому. Я оказался свидетелем запуска ракеты: она взлетела высоко, а потом на парашютике стала приземляться, но зацепилась за ветки высоченного тополя. Я взобрался на него и снял ракету. Это было первое мое знакомство с летательным аппаратом – восторг был необыкновенный! Я ходил по кружкам и спрашивал, где учат делать ракеты. Не нашел. Вот Виктор Годованец тогда сам был летчиком, служил в полку, а сегодня учит ребят. Летчики вообще – народ увлеченный, а он занимался авиамоделированием, стал мастером спорта по кордовому пилотажу. На площади Виктор Александрович с воспитанниками запускали самолетики, посмотреть на это чудо сбегалась вся ребятня.

Только через год я пришел в кружок авиамоделирования к Евгению Александровичу Смирнову, на Станцию юных техников. Алан старше меня на пару лет, он уже там занимался, мы сдружились. СЮТ тогда размещалась на улице Комсомольской, в здании нынешнего Совета ветеранов, мы увлеченно разбирались вместе в новых моделях самолетов, изготавливали их, выезжали в команде на республиканские соревнования. Наши наставники формировали в нас интерес к авиации. И если Алану интересна была больше техническая сторона – смастерить летательный аппарат, то мне хотелось все же летать самому.

– Вот эта увлеченность не мешала учебе в школе?

– Дело, особенно если ты его выбрал для будущей профессии, не может мешать – оно организует свободное время. Учился я хорошо, закончил 10 классов с одной "четверкой".

– А когда же был сделан выбор учебного заведения?

– К концу 10-го класса пришел в Моздокский военкомат. Там отбором кандидатур для поступления в военные учебные заведения тогда занимался Василий Иващенко. Я ему сказал, что хочу в авиацию, но куда ехать на учебу, не определился. Он порекомендовал мне Ставропольское высшее военное авиационное училище летчиков и штурманов. Я обрадовался – близко и там жили наши родственники, дядя был военнослужащим. Поступил без особого труда – готов был.

– А когда все же сбылась мечта летать?

– В училище, после присяги. Теорию мы изучили, нас направили для полетов в Ханкалу. Сел за штурвал, когда еще не было 18 лет: водительское удостоверение я еще не имел права получить, а летать уже стал!

– И с каких машин начинали?

– Знакомство с "живым" самолетом – завести и порулить по аэродрому – началось с учебно-тренировочного Л-29 под руководством инструктора. Казалось, сложно запомнить столько кнопочек, но получилось – все по силам! 36 полетов с инструктором, и я стал летать самостоятельно. На 4-м курсе находился на боевом посту на истребителе Су-15 на полевом аэродроме в Мариновке. Окончил училище осенью 1989 года с красным дипломом. Очень хотел летать на МиГ-21 в Учарале (Казахстан). Но направили в Кемский район Карелии – где-то между Петрозаводском и Мурманском. Аэродром находился рядом с финской границей. Дело было зимой. В наших южных краях в зимних условиях летать мне еще не доводилось. А тут… самолет Су-15 садится, а за ним снежный шлейф кружится – чудо!

– 90-е годы были не самыми простыми для наших вооруженных сил…

– Да, времена были сложные. Наш аэродром расформировали, летчиков перевели в Архангельск. Там работал на истребителях-перехватчиках нового поколения МиГ-31 – они до сих пор летают. Но летчиков было много, и я пошел штурманом, только через два года перевели.

– А когда успели стать семейным?

– Еще в Кеми. Мы, пятеро летчиков, жили в трехкомнатной квартире. Как-то накануне Нового года к нам постучались две девушки из местного клуба: попросили принять участие в качестве актеров на новогоднем представлении. Я участвовал. А на одной из девушек – Галине – женился в 1994 году. Дочь Вика – военный переводчик, служит и живет с семьей в Севастополе, сыновья наши – тоже семейные, растут внуки.

– Значит, "сложное время" еще и выпало на начало семейной жизни?

– Да, зарплату не выдавали, в Архангельске аэродром расформировали. Перевелся в Мончегорск Мурманской области, летать ездили в Котлас, Обозерск и на другие аэродромы. Удалось полетать на самом быстром самолете – МиГ-25. А вот с 1998-го по 2000-й в Мончегорске ни одного полета не было… Конечно, думал, как быть дальше. Товарищ поступил в летно-испытательный центр. Уровень теоретической и летной подготовки, физическая форма, здоровье у меня были в норме. И в 2000-м я тоже туда поступил. Экзамены сдавали на самолетах, на которых не летал – Л-39, Ту, транспортных. Медицинскую комиссию проходили серьезную. Так вот и служу с 2000-го в центре – от летчика-испытателя до начальника. Сам летаю на всех самолетах. В Сирию летал раза четыре в командировки.

– Максим Анатольевич, пройдя сквозь столько испытаний, что можете сказать нашей молодежи?

– Сегодня (и всегда так было!) не только патриотизм, а вообще воспитание в целом должно начинаться с детского садика, где уже должны объяснять, что такое "хорошо", а что такое "плохо"; приучать к дисциплине и мальчиков, и девочек, к здоровому образу жизни, прививать уважение к старшим. Чтобы уже на выпуске из школы был настоящий гражданин Отечества, у которого четко сформировано представление о своем достойном месте в этой стране. Каждая работа требует профессиональной подготовки, учиться надо должным образом. И как бы ни было тяжело, каждый юноша должен отслужить в армии: случись защищать семью, кто это должен за него сделать? А он куда денется? За маминой спиной спрячется? Нет, не служил – не мужик!

Что можно пожелать летчику, Герою России?

Мирного вам неба, Максим Анатольевич!