Член правления Союза писателей России, председатель Совета по национальным литературам данной творческой организации, поэт, прозаик и переводчик Валерий ЛАТЫНИН не так давно участвовал в юбилейных торжествах в честь 105-летия великого сына Кабардино-Балкарии Кайсына КУЛИЕВА в Нальчике, где и состоялась наша беседа.

Почетный член Союза писателей Сербии, академик Академии славянской литературы и искусства Болгарии, автор 40 книг, издававшихся в 8 странах мира, он самым неожиданным образом связан с Осетией. Как именно, что для него значат звания поэта и переводчика, к чему призывает осетинских коллег по перу, каков рецепт развития "позвоночных" связей в литературе, почему он, настоящий полковник, вместе с именитым генералом чуть не провалил операцию по спасению друга-сослуживца? Обо всем этом писатель, являющийся еще и одним из организаторов и лидеров движения за возрождение казачества, рассказывает сегодня читателям "СО".

– Валерий Анатольевич, что для вас значит Осетия?

– Это родина моего отца Анатолия Алексеевича Латынина! Для моего деда Алексея Кузьмича Латынина Гражданская война закончилась во Владикавказе, а его сыновья – мой отец и дядя – родились в Нижней Санибе. В 1928 году дедушку опять позвали на Дон, на родину, и он стал первым председателем колхоза "Ленинский путь" на хуторе Золотаревском Семикаракорского района. Я родился уже в станице Константиновской Ростовской области.

В Северную Осетию меня привели… выборы президента республики в 1997 году.Из 12 претендентов 8 тогда обратились за поддержкой к Александру Ивановичу Лебедю. Я был его помощником и координатором по Югу России и Северному Кавказу от Российской народной республиканской партии. Из всех кандидатов лидер нашей партии выбрал Аркадия Кадохова, занявшего в итоге третье место. Я тогда проехался по Осетии, договорился с осетинским телевидением о записи выступления Александра Ивановича в поддержку кандидата. Помню, как принес ему специально составленную справку с биографическими данными и сведениями о деятельности Кадохова. Он пробежал ее глазами и отложил. "На телевидении же запись будет!" – сказал я. "Да я сфотографировал уже", – последовал ответ. Изумительная была у генерала память… Потом уже работал в штабе самого Лебедя на выборах губернатора Красноярского края и после победы, до трагической гибели генерала, оставался его помощником.

– А где вас свела судьба с авторитетным политиком своего времени?

– В 1991 году, будучи товарищем атамана Союза казаков России, я формировал отряды добровольцев для обороны Приднестровья, был связан с атаманом Черноморского казачьего войска полковником Кучером и с товарищем атамана в Приднестровье, моим однокашником по литинституту, кандидатом филологических, доктором исторических наук, биографом Пушкина, Гумилева и Лебедя Владимиром Полушиным. Так вот, почти год до приезда генерала Лебедя в Приднестровье все там держалось на отрядах самообороны. Его провели по местам сражений молдавско-румынских националистов, показали их зверства. Там мы и встретились с ним в первый раз, и когда позже Александр Иванович начал формировать команду единомышленников, меня, земляка с Дона, позвал к себе.

Пришел я в три часа ночи в гостиницу после его победы на выборах губернатора. А в восемь утра меня срочно зовут к нему. Пришел, а он один в штабе сидит: "Валерий Анатольевич, поздравляю вас с днем рождения!" 45-летие, значит, мое было. Вручил мне бутылку "Хеннесси" и попросил оставаться его помощником и дальше.

Неизмеримо много сделал А. И. Лебедь за четыре года для Красноярского края. Возрождал сельское хозяйство, машиностроение, помогал фермерам, формировал казачьи заставы на границе Тывы с Китаем. В десятки раз увеличил собираемость налогов. "Богатеть надо вместе с краем, а не за счет него", – эта его формула не нравилась слишком многим в разваливавшейся стране…

– Надо понимать, к тому времени вы уже активно пробовали себя в литературе...

– Стихи писал с 10 лет, окончил факультет журналистики Львовского военно-политического училища и Алма-Атинское высшее войсковое командное училище. Службу начал на Украине, в Прикарпатском военном округе, командиром учебно-мотострелкового взвода 117-й гвардейской танковой дивизии. Но уже через год вызвал меня к себе начальник политотдела: "Ты стал победителем литературного конкурса в окружной и областной газетах. Писать стихи и рассказы, будучи командиром взвода, не очень удобно. Это все равно как стеклянным башмаком гвозди забивать. Переводим в газету".

Так я стал корреспондентом дивизионной районной газеты и прошел весь путь военного журналиста до центрального журнала "Советский воин" и редакции художественной литературы военного издательства Минобороны. Был принят в Союз писателей СССР, заочно окончил литинститут, начали выходить мои книги.

Но тут грянули и события 1993 года. Я был в то время депутатом Солнцевского райсовета, атаманом Московского землячества казаков, товарищем атамана Союза казаков России. Казаки выступили на защиту и охрану Верховного Совета РФ. Всех офицеров, сделавших такой вот выбор, указом Ельцина уволили со службы.

Я, 41-летний полковник, оказался на улице с двоими маленькими детьми. Был ночным "бомбилой", пока генерал Лебедь не приехал в Москву и не позвал к себе в партию, в рядах которой как раз я имел отношение к президентским выборам в Северной Осетии.

– От политики в итоге вы пришли к сотрудничеству с Союзом писателей России.

– Нынешнего председателя союза Николая Иванова знаю с курсантских лет по Львовскому училищу. Во время службы в дивизионной газете Прикарпатского военного округа я прочитал в окружной газете его очерк о слепой писательнице, авторе книги "Я улыбаюсь солнцу" Елене Васковской. С тех пор и следил за его творчеством. Потом судьба свела нас в журнале "Советский воин", где он работал после возвращения из Афганистана. Подружились. Когда он находился в чеченском плену, я обратился за помощью к генералу Лебедю и… чуть не сорвал операцию по его освобождению, уже готовившуюся спецназом налоговой полиции.

Ну а когда на XV съезде Союза писателей России его избрали председателем, он попросил меня, члена правления, создать совет по национальным литературам, с тем чтобы возродить работу с писателями в национальных регионах. 30 лет все держалось на "позвоночных" связях, каких-то личных контактах, отдельных подвижниках. В наш совет вошли люди, занимавшиеся переводами, такие как Николай Переяслов (Москва), Юрий Щербаков (Астрахань), Марина Ахмедова-Колюбакина (Дагестан). Сообща стараемся решать все наболевшие вопросы на уровне глав и министров культуры в регионах.

Для активизации работы мы сразу объявили конкурс художественного перевода с языков народов "Услышь, Россия, наши голоса". Проблема здесь в том, что за 30 лет писатели привыкли к минимальному к себе вниманию со стороны общественности, властей, переводчиков. Большинство писателей – небогатые люди, не имеющие возможности оплачивать работу переводчиков. Сегодня мы для себя сделали четкие выводы – на всю страну переводами профессионально занимаются не более 30 человек. Речь идет именно о специалистах, а не о тех, кто переводит единичные циклы стихов и т.п. Печально это очень. Есть в национальных республиках писатели, которых надо переводить и издавать в Москве. А для этого необходимы переводчики, способные достойно представить их творчество!

В 2021 году была создана Ассоциация союзов писателей и издателей России (АСПИР), куда Союз писателей РФ вошел учредителем. Перевод и стал одной из первых программ, активно реализуемых коллективом новой организации под руководством депутата Государственной думы Сергея Шаргунова.

Созданный в прошлом году экспертный совет по переводной литературе АСПИР подготовил 8 книг следующих авторов из национальных республик: это Зарина Канукова ("Сказки сердца", перевод с кабардинского языка), Сакинат Мусукаева ("Когда летаешь, нельзя бояться", перевод с балкарского); Николай Лугинов ("Мать Чингисхана", перевод с якутского),Сыргыланы Гольдерова-Саргы Куо ("Благословение Иэйиэхсит", перевод с якутского), Ашат Кодзоева ("Родина – во мне", перевод с ингушского), Эрдни Эльдышев ("Полынь", перевод с калмыцкого), Шахвелед Шахмарданов ("Под крылом весны", перевод с табасаранского) и Сувайнат Кюребекова ("Ангел мой последний", перевод с табасаранского). Все издания благодаря АСПИР в прошлом году увидели свет в рамках серии "Местоимения".

Кроме того, подготовлены и изданы два спецвыпуска журналов "Дружба народов" и "Аврора", в которых опубликованы подборки стихов, рассказов, коротких повестей молодых авторов. Из Южной Осетии представлена Анна Гассиева в замечательных переводах Дмитрия Ткачука. Это на данный момент два самых молодых автора наших проектов. Я познакомился с ними на фестивале поэзии и перевода "Берега дружбы" в Ростове-на-Дону и опубликовал их совместную работу в газете "Литературная Россия" и журнале "Аврора", предложив готовить книгу.

Увы, пока не очень активны осетинские писатели. Участвуйте в наших проектах, выходите на всероссийский, а затем – и на международный уровень! Национальных писателей ведь на языки других народов мира переводят только после того как их прочитают на русском языке.

– Каким конкретным требованиям должны отвечать произведения авторов серии "Местоимения"?

– Все материалы проходят через региональные писательские организации, их отбор и рекомендации для экспертного совета обязательны. Причем для публикации принимаются как готовые переводы, так и подстрочники, с которыми работают московские переводчики (договор заключается как с автором, так и с ними). Региональные отделения союза писателей России направляют материалы в наш совет по национальной литературе. Я после согласования с председателем союза Николаем Ивановым направляю материалы в АСПИР, где члены экспертного совета на конкурсной основе и определяют произведения для включения в план издания. Не попавшим в этот план авторам не стоит опускать руки – мы с "корабля" никого не сбрасываем. Их произведения после доработки (если она требуется) рекомендуются для публикации в коллективных сборниках, "Литературной газете", газете "День литературы" и вышеуказанных литературных СМИ.

Главная наша задача – определение сил в национальных республиках. Не секрет, что сегодня в основном издаются те, кто имеет деньги, а не талант. Мы хотим отыскать как можно больше талантов и поможем им выйти на российского читателя. Ждем также драматургию, художественную публицистику, литературную критику и литературоведческие статьи.

– Объемы материалов регламентируются?

– Безусловно. Поэтическая книга должна иметь объем от 8 до 12 печатных листов (1 печатный лист – условно 25 страниц машинописного текста). Сборник издается билингвой, то есть половина текста – на родном, половина – на русском языке. Проза издается только в переводе. Объем – от 12 до 18 печатных листов. Как видите, книги солидные, больше – для состоявшихся, уже признанных авторов. В этом году в серии планируется издать еще 10 книг и, возможно, коллективный сборник.

– Где все эти новинки можно увидеть?

– У журналов и газет свои подписчики. Книги, издаваемые АСПИР, в основном расходятся по библиотекам. Тиражи пока небольшие – по 700 экземпляров. Все книги обязательно презентуются на международных книжных ярмарках в Москве, создается широкая реклама в СМИ. То есть все делается для того чтобы как можно больше читателей узнали об этих новинках и открыли для себя новые писательские имена.

– Перевод – это поклонение оригиналу? Гоголь, к примеру, говорил, что переводчик должен быть – как стекло, такое же прозрачное, чтобы его не было видно.

– Я придерживаюсь формулы Вяземского: "Переводчик прозы – это раб, переводчик поэзии – соперник". Поэтому хочу, чтобы произведение, переведенное на другой язык, звучало очень достойно, но сохраняло тональность, образную и смысловую систему оригинала, в то же время чтобы оно читалось как оригинальное произведение. Для меня очень ценно, когда люди, знающие язык оригинала, пишут, что испытали те же самые чувства эстетического удовольствия от перевода, как от первоисточника. Я перевожу очень много. Для Института мировой литературы переводил сербскую и болгарскую поэзию, не обходил стороной поэзию народов Северного Кавказа. Рад, что и мои произведения переведены на 14 языков мира, вплоть до хинди. Поэзия способна творить чудеса. Когда я перевел книгу большого болгарского поэта Ивайло Балабанова (к сожалению, он недавно ушел из жизни), меня пригласили на его родину на презентацию, наградили премией. Сам автор 15 лет после инсульта не говорил, мог только писать. Но во время нашей встречи, когда я читал ему переводы, запел!

– А возможно сделать поэта с помощью переводчика?

– Большого поэта – нет. Горький говорил: "Если ты публикуешься, это еще не значит, что должен публиковаться". Для публикации можно сделать что-то вроде поделки, похожей на произведение искусства, но сделать произведение искусства из поделки невозможно. Поэтому только настоящий оригинал, в котором заключен огонь поэзии, может разжечь такой же огонь в переводчике и его произведении.