Чудо рождения и родословная обрекают ее на неординарность характера и судьбы, и поэтому Шатáну  осетинских нартовских кадагов "аршином общим не измерить". И она оправдывает ожидания, превосходя всех красотой, умом, ловкостью, практичностью. Она "’фсин", "безусловно, первая леди в стране нартов", мудрая и вещая, щедрая и хлебосольная, незаменимая и независимая. Можно ли сравнить ее с кем-либо? В других эпических системах, в сказаниях о нартах, бытующих у других народов, даже фольклористы и классики осетиноведения не нашли женских образов подобных мощи и масштаба.

Однако некоторым мотивам можно находить эпические параллели, и, возможно, сама их комбинация позволяет полагать древность самого сюжета о рождении Шатаны. В предыстории ее рождения прецедентными можно считать: близнечный миф, девушку-голубку, сватовство к водной деве, домогательства на берегу моря, все это эпическое сгущение, предваряющее появление неординарного персонажа.

Менее распространенный, но в то же время встречающийся мотив рождения от неживой женщины. Дочь Донбеттыра Дзерасса – не единственная мать, которая дает жизнь после собственной смерти. Такие случаи в эпических произведениях единичны, но встречаются: наиболее известным примером можно считать медузу Горгону. У нее, после того как Персей ей "голову с шеи сорвал", рождаются дети от Посейдона – великан и конь. Вот и в нартовских кадагах Шатана тоже рождается не одна. Другая история, с которой тоже можно находить параллели – это история любви Ахилла, описанной Сервием. Его сын Каистр родился от чувства, возникшего у Ахилла к убитой им амазонке и последовавшей за тем связи, и там тоже есть связь с водной стихией. Право на чудесное рождение имеют мужчины, будущие герои. Однако есть параллели в хакасских и алтайских сказаниях, где говорится об одновременном появлении на свет богатырской девы и ее коня.

Но Шатана, у которой самая необычная комбинация сюжетных мотивов при рождении, отвоевывает право на самую богатую событиями эпическую биографию и на самые героические свершения для эпических героинь. Первое, что ставится ей в заслугу: она спасает нартов от голода. До этого мы восхищенно наблюдаем, как она манипулирует своим братом, общественным мнением и даже силами природы. Отдаем должное ее находчивости и изворотливости. Потом мы ей сочувствуем за страшную смерть в озере, к которой ее приговаривают нарты – то ли придворные, то ли соотечественники. Облегченно выдыхаем, когда Барастыр по просьбе Сослана отпускает ее в мир живых. Еще есть кадаг про Созырыхъо и Шатану, которых убивает Аца. И про то, как ее дочь, непочтительная к гостям, да и к самому Урызмагу, приведшему их в дом, выказывает в одном из кадагов демонстративную грубость.

Возникает вопрос: это одна героиня участвует во многих сюжетах или по одному из многих женских персонажей? Поговорим о самых известных сюжетах, и именно поэтому не буду приводить самые популярные их интерпретации, а при обсуждении исторических прототипов не буду упоминать Сатеник.

Шатана Первая Восточная

В свое оправдание скажу: я не искала прототип Шатаны, а пыталась ответить на вызов, который сама перед собой поставила – установить историческое время и географическую локацию жестокого голода, описанного в нартовском кадаге "О неназванном сыне Урызмага": "Нартылфыд аз, фыд дуг скодта". Когда настали страшный год и страшные времена в стране нартов?

Начнем с исторического времени. В середине I в. н.э. случился голод, который зафиксирован у Диона Кассия, Светония и Тацита, Иосифа Флавия, Луки, Беды Достопочтенного, даже был предсказан пророком Агавом. О геолокации: этот "великий голод", жестокий голод почти три года продолжался в Сирии, Иудее и Парфии. Бедствие затронуло и Адиабену, государство в составе Парфии. В терминах современной политической географии это северо-восток современного Ирака, у границ с Ираном и Турцией.

Почему выбор пал именно на это историческое событие? Приведу несколько фактов, которые, несомненно, убедят не всех.

Во-первых, причина голода. Голодомор 47 г. разразился из-за продолжительной засухи. А в нартовских кадагах в одном из вариантов говорится о засухе, вызвавшей неурожай и послужившей причиной голода. По информации из других вариантов можно только исключить холод как причину бедствия, т.к. сутками лежали доблестные воины: "Гибли нарты от голода, пали они духом, потеряли веру в свои силы".

Во-вторых, поведение первой леди. Немногие царицы или правительницы сочувственно и тем более действенно реагировали на тяжелые времена и страдания народа, и расточительная Мария-Антуанетта с ее знаменитым (либо незаслуженно опорочившим ее) "если у них нет хлеба, пусть едят булочки" более понятна сильным женщинам мира сего.

В I веке н.э. в столице Адиабены, Эрбиле, старейшем из непрерывно населенных городов мира, жила царица Элен/Елена. Ее имя в истории осталось в благодарность за роль, которую она сыграла, помогая страдавшим от голода. Она послала своих слуг за провиантом за пределы своего государства и даже лично раздавала еду голодавшему населению. На наш взгляд, правомерно провести сравнение с нартовской героиней Шатаной, которая распахнула кладовые и устроила всенародный пир для голодавших нартов.

В-третьих, как и Шатана, Элен/Елена была женой правителя, который приходился ей братом по матери. Представляется, что подробности родства Шатаны и ее супруга не случайно пережили стадии табуирования, ставшие неподобающими формами брака, возможно, это эпическая фиксация реально существовавшей инцестуальной монархической семьи. В таком случае в очередной раз следует восхититься сохранностью и хроникальностью осетинских сказаний. В контексте наших рассуждений это могла быть семья царя Монобаза и царицы Элен.

В-четвертых, царский сын адиабенитов воспитывался в Харакене, приморском царстве – соседнем государстве. Оба царствовавших дома были связаны родственными брачными узами, а в нартовском сказании сын Урызмага и Шатаны оказывается у Донбеттыров, морских родственников по их общей материнской линии. Да и кроме географии Харакена подходит для нартовского Донбеттыра богатствами и неограниченными материальными возможностями своего времени для строительства роскошных дворцов.

В-пятых, этничность членов царствовавшей в Адиабене семьи. На основании анализа имен ученые полагают их восточно-иранское, точнее, сакско/скифское происхождение. Наиболее очевидно это иллюстрирует имя Изат. Этот термин авестийской космогонии родствен осетинскому zæd|izæd "божество", которое в настоящее время zædtæ|izædtæ применяется в значении "небожители", "небесные силы", "святые", "ангелы".

В-шестых, имя самой царицы. Оно может указывать на ее происхождение. Этноним алан легко и естественно антропонимизируется, что наглядно иллюстрирует представленность его многочисленных производных в именослове многих народов Европы. Елена/Элен могла быть этнической аланкой, это предположение, но ведь аланы в первой половине I века в Парфии уже упоминаются Сенекой, Луканом, Плинием Старшим. Ее происхождение могло быть актуальным в полигамной семье: от других жен собственного мужа ее могло отличать не только кровное с ним родство, но и аланское (по отцу?) происхождение.

В-седьмых, хотя это продолжение пункта шестого. Иудейские историки сохранили имя царицы Элен/Елены Адиабенской и ее сыновей не только в благодарность за помощь в голодное время, но и как пример успешного обращения членов царской семьи в иудаизм. Вследствие этого Элен/Елена была перевезена после смерти в Иерусалим, где и был во второй половине XIX века найден в фамильном некрополе саркофаг царицы. Одновременно с обнаружением усыпальницы было установлено, что Елена\Элен – это не единственное имя царицы. Интересно, что в поисковых системах Интернета легче найти информацию о нем как о саркофаге царицы Садан, т.к. арамейская (т.е. без гласных) надпись на этом саркофаге, хранящемся в Лувре, читается как: ṣdnmlkt/сднмлкт и переводится как Садан Царица. Разгадывая таинственную надпись, выдвигались различные теории. Либо это другая женщина из адиабенской династии, либо другое имя царицы, известной в истории под именем царицы Елены / Элен, и что это было греческим или семитским именем для царицы-иноземки.

Наиболее близка к нашему ответу версия о том, что Садан было персидским, а Элен – греческим именем царицы Адиабены.На наш взгляд, Елена /Элен – это указание на происхождение царицы Адиабены, тогда как Садан\Сатана – ее имя собственное, под которым она была известна собственному народу и своей семье. Именно поэтому под этим именем она была похоронена сыном и именно под этим своим именем была увековечена в памяти своих ираноязычных потомков. Если Елена Адиабенская действительно была одним из исторических прототипов нартовской Шатáны / Сатáны, это открывает дверь для нас в уголок истории, которую почти две тысячи лет хранили наши предки в эпических преданиях.

Шатана Вторая Западная

Поиски прототипа Шатаны приводят в другую географическую нишу, в другое историческое время, в другой политический контекст, однако среди участников и вершителей этой истории и этой политики – аланы. Но это заслуживает уже отдельного разговора.

Эльмира ГУТИЕВА,

научный сотрудник отдела осетинского языкознания СОИГСИ.