Ожидания владельцев североосетинских спиртовых производств и тысяч потенциально занятых на них жителей, кажется, могут оправдаться – ведь "принятие этого законопроекта поспособствует развитию биоэнергетики в России, а Северная Осетия получит реальную возможность решить проблему простоя спиртовых заводов". Так полагает депутат ГД от нашей республики Зураб Макиев, активно участвующий в продвижении законопроекта.

А тем временем сами потенциальные участники развития отечественной биоэнергетики продолжают испытывать такие трудности, которые будущая отрасль может и не пережить, "померев" еще до появления на свет. Совсем недавно очередное громкое событие в Осетии всколыхнуло общественность – демонтаж оборудования спиртзавода в селе Мичурино. Люди стали выходить на стихийные митинги. Для местных жителей этот завод – единственная реальная перспектива трудоустроиться. До 2011 года здесь работали порядка 200 человек, но с тех пор он простаивает. Вдохнуть новую жизнь в предприятие стало возможным после того как руководство республики предложило ряду таких же заводов перепрофилироваться под выпуск биоэтанола – сырья, используемого в качестве добавки к традиционному топливу. Сегодня его производство и потребление активно растут во всем мире. Под перепрофилирование идеально подходят простаивающие спиртзаводы республики, и к тому же это неплохая перспектива для ее экономического развития.

Порядка 10 заводов республики, заручившись поддержкой местной власти, подтвердили свое желание перестроиться под выпуск биоэтанола. В ожидании принятия по нему законопроекта многие из предприятий, в том числе и ООО "Авиор", закупили техническое оборудование и занялись его налаживанием. А это, на минуточку, сотни миллионов вложенных частных средств. У людей за много лет появилась реальная надежда на улучшение экономического положения в республике.

Но в планы "Авиора" вмешалось Управление Росалкогольрегулирования. Обвинив завод в незаконном производстве пищевого спирта, ведомство через суд добилось решения утилизировать оборудование предприятия. Но изымается на деле почему-то не старое, на котором производился пищевой спирт, а новое, предназначенное для выпуска биоэтанола, которое и толком-то еще не установили.

Руководство завода прямо называет это беззаконием. Уничтожено новое, практически готовое к запуску предприятие. Комментируя решение суда, собственники прямо заявили: "… вся эта история с судами была лишь фарсом. Все затевалось с единственной целью – отжать новое оборудование".

И хотя в самом управлении нас заверили, что: "…предназначенное для производства биоэтанола – БРУ № 3 – расположено в отдельно стоящем от комплекса самого завода здании под замком, и факты незаконного производства этилового спирта либо спиртсодержащей продукции с использованием данного оборудования не выявлялись, соответственно данное оборудование никогда не арестовывалось и в настоящий момент не демонтируется", на деле же совсем другая картина.

По заверениям директора завода Олега Кайтукова, демонтаж начали именно с нового оборудования, предназначенного для производства биоэтанола. Причем, как он рассказывает, работы ведутся столь аккуратно, что даже крышу помещения сняли, лишь бы не повредить отдельные детали. "Сомневаемся, что изъятое у нас оборудование утилизируют. Более того, подозреваем, что оно пойдет для установки на другом заводе".

В управлении, правда, это факт отвергли: "…утилизация технологического оборудования производится путем дефрагментации с участием представителей АО "Росспиртпром" и Федеральной службы по регулированию алкогольного рынка под непрерывную видеозапись, что полностью исключает возможность использования изъятого и вывезенного технологического оборудования на других предприятиях".

На данный момент арбитражный суд по заявлению собственников изымаемого оборудования вынес решение приостановить демонтаж до окончательного своего решения. Однако, похоже, ФС РАР с этим решением не намерена считаться. Под надзором судебных приставов работы продолжаются и дальше. Видимо, на позициях сильного прогибать под себя закон не составляет труда.

Что касается самого уголовного дела против "Авиора", то, просмотрев судебные протоколы, удивляет, как при столь явном отсутствии крепкой доказательной базы РАР могло добиться столь сурового наказания для завода.

В качестве примера: во время проверки сотрудники Росалкогольрегулирования изъяли в качестве вещественного доказательства незаконного производства 4 литра "спиртсодержащей жидкости". Извлекали его со дна больших емкостей при помощи тряпок. "Несливаемый остаток", как его называют производители.

Исследованием образцов занимались сами эксперты экспертно-аналитического отдела Росалкогольрегулирования. Они заключили, что пробы "являются спиртсодержащими жидкостями с объемной долей этилового спирта 15,5 и 46,1% соответственно".

"О том, что спирт на дне емкостей был произведен давно, говорит уровень его крепости: с течением времени градус жидкости опустился" – поясняет Олег Кайтуков.

Однако суд сделал "вывод о новом процессе производства обществом (ООО "Авиор". – Авт.) спирта" без предъявленных "новых", с соответствующей стандартам крепостью, образцов. Вот на основании этих выжатых 4 литров.

Справка от ведомства РАР:

"… в период с 2013 по 2016 год МРУ Росалкогольрегулирования по СКФО совместно с правоохранительными органами установлены 5 фактов незаконного производства этилового спирта без лицензии со стороны ООО "Авиор", выявлены 116 тонн нелегально произведенного этилового спирта …"

Данное заявление озадачивает. 4 литра послужили поводом подать иск в суд, а 116 тонн тогда как, не повод? Если такой факт имел место быть, непонятно, почему ранее не было предъявлено обвинение.

Суды заводом уже проиграны. 50% оборудования изъято, надежда сохранить оставшееся тает на глазах. Местные жители снова собираются выйти на митинг и попытаться отстоять предприятие. Им есть что терять.

А в сентябре 2017 года приостановил свою работу еще один спиртзавод – ООО "Миранда", который иначе как гигантом и флагманом отрасли не называли. Уже несколько лет наряду с производством пищевого спирта там начали осваивать производство и биоэтанола. Практически все тестовые и экспериментальные выпуски производились именно на этом заводе. Но в начале сентября прошлого года закончилась лицензия, а продлить не получилось – опять же, все упирается в Росалкогольрегулирование.

"Руководство "Миранды" пригласило РАР, чтобы те их оценили – завод потратил огромные деньги, увеличил мощность по переработке барды, там и сушка … а они заходят и как будто в упор не видят, не видят, и все!" – рассказывает главный специалист Управления РСО–А по госрегулированию производства и оборота алкогольной и спиртсодержащей продукции (далее – просто управление) Олег Тебиев.

Повлиять на данную ситуацию, как он пояснил далее, республиканское управление, увы, не в силах: "Наше ведомство делает все, что можно, но все полномочия на производство спирта и алкогольной продукции передали ФС РАР, субъектам Федерации оставили только полномочия по лицензированию и государственному контролю розничной продажи алкогольной продукции".

Отношения ФС Росалкогольрегулирования с производителями республики не задались уже со дня основания ведомства. Если посмотреть на общее положение алкогольной промышленности в целом, вырисовывается следующая картина: 8 предприятий (3 из которых принадлежат государству) имеют лицензию на производство этилового спирта, 7 – на производство алкогольной продукции. Это при том что на 2011 год только спиртпроизводящих заводов было 18, а алкогольной продукции – 24. Сегодня, как видим, их количество сократилось больше чем на треть.

Теперь же: из восьми заводов-производителей пищевого спирта три принадлежат государственному ОАО "Росспиртпром". И это только начало, уверены в республике. Поскольку уже несколько лет многие крупные современные и хорошо технически оснащенные предприятия простаивают из-за отсутствия лицензии, ожидаются поползновения и к их поглощению госкорпорацией.

Если говорить в масштабах РФ: 87% всех заводов находится у "Росспиртпрома", остальные 13% – частные. Но и они подписали договоры дистрибуции, т.е. без "Росспиртпрома" ни один литр не могут продать. Полная монополия практически.

Однако попытка государства контролировать всю алкогольную промышленность наталкивается на противостояние независимых предпринимателей. Никто не согласен передавать 100% активов своего предприятия. А таковы правила "Росспиртпрома".

Создание в свое время Федеральной службы Росалкогольрегулирования, по мнению специалистов алкогольной промышленности, было необходимым решением, потому что был большой беспорядок в отрасли, из бюджета уходили огромные деньги. Ну, а вот политика управления, уверены, подвела. Бурно зацвело нелегальное производство. (По мнению экспертов Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя, почти 40% рынка сегодня принадлежит теневым производителям.)

Да, ФС РАР увеличила поступления в бюджет, но за счет резкого повышения акцизов, более того, повышения происходили ежегодно. На самом деле, по подсчетам специалистов республиканского управления, если снизить акцизный сбор до некоторого уровня, цена левой водки и законной сравняется. Нелегальный рынок просто исчезнет. Его место займет легальный, и поступления в бюджет останутся те же самые.

Однако РАР сделало упор на повышение акцизов и на жесткое администрирование. На страже государственных интересов выстроено огромное ведомство, на страже интересов бизнеса, как говорят бизнесмены – только мы сами. Помочь собственникам пытается только руководство республики, для которого закрытие очередного завода – это МИНУС отчислений в казну и ПЛЮС безработного населения. Однако реальных рычагов воздействия и у руководства тоже нет, приходится рассчитывать только на милость ведомства.

"Все лицензии, которые у нас на сегодня есть, получены благодаря посту главы", – комментирует первый заместитель председателя Правительства РСО–А Ахсарбек Сабаткоев, – но есть рынок, и, к сожалению, перепроизводство ощущается везде, на всех уровнях, во всех субъектах. Ни в одном субъекте они на полную мощность не работают… У нас слишком много мощностей".

Необходимость контроля производства и рынка сбыта не оспаривается, однако вся жесткость администрирования РАР приходится на частный бизнес. Данные за 2017 год: три завода государственного Росспиртпрома произвели 75% от общего количества произведенного в республике спирта, а оставшиеся пять частных – 25%. Кроме того, было бы логичнее перемещение жесткого контроля на теневых производителей.

Сегодня отрасль, бывшая не так давно основной сферой экономики республики, зажата в тесные рамки. Ни увеличить производство, ни вести свободную конкуренцию она не в силах. Развитие алкогольной промышленности в ближайшее время не предвидится, речь идет уже просто о том, чтобы сохранить оставшиеся функционирующие предприятия.

Спасением положения сегодня называют переход на производство биоэтанола. Уже подготовлен законопроект о регулировании производства и оборота биоэтанола, сейчас он проходит все обязательные этапы для утверждения.

16 мая Комитет Госдумы по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству рассмотрел и одобрил законопроект о биоэтаноле. На этом этапе он уже прошел все лингвистические и правовые экспертизы и готов к рассмотрению в Думе, куда и поступил с рекомендацией к принятию. На ближайшем пленарном заседании состоится первое чтение законопроекта.

Все основные поправки с учетом рекомендации будут внесены уже ко второму чтению, и поправки эти могут быть довольно серьезными. Тут будет учитываться мнение не только правительства и депутатов, – свои отзывы могут направлять и все региональные парламенты, профильные министерства и т.д.

Для Северной Осетии, сами понимаете, очень важно, в каком виде законопроект будет принят в окончательном чтении. Для дотационной республики, где еще и остро стоит вопрос трудоустройства населения, просто давно назрела необходимость предпринять активные шаги для восстановления роста экономики. И принятие данного законопроекта – важное событие.

"Это законопроект, который даст республике новый вид, новый облик и вообще новое развитие. Заработают сразу 9 спиртзаводов (перепрофилированных. – Авт.) и единовременно мы можем создать до 20000 рабочих мест. Это и налоговые отчисления хорошие. Век биоэтанола – сейчас", – рассказывает Ахсарбек Сабаткоев.

Но поскольку биоэтанол – спиртсодержащая непищевая продукция, отрасль пока что в ведении все того же Росалкогольрегулирования. В одном из пунктов законопроекта, правда, предусмотрено выведение продукта из-под акциза.

"Там именно прописана часть, чтобы его вывели, она не будет подакцизной… чтобы РАР никакого отношения не имело к этим заводам. Это будет совсем другая отрасль", – делится он.

Однако, опять же, в каком виде будет принят закон в окончательном чтении – еще вопрос. Пока что серьезные проблемы уже возникли у двух перепрофилированных заводов.

Сейчас в отрасли затишье. Включен режим ожидания. Если закон по биоэтанолу утвердят, нужны будут серьезные финансовые инвестиции. Биоэтанол выгоден, когда его выпускают в большом количестве, поэтому придется увеличивать мощности. А если увеличить мощности – нужны новые технологии по переработке отходов. На большие вливания уже пошли многие заводы-производители, но вот твердых гарантий их вложениям никто не дает. Тем не менее они рискнули. Сможет ли заработать новое производство, или опять начнутся хождения по мукам? Покажет время. В любом случае и республиканское руководство, и бизнес-сообщество решительно настроены запустить новое производство.